Новые "горячие" технологии разрушают архаичную модель отношений врача и пациента

Новые «горячие» технологии разрушают архаичную модель отношений врача и пациента.
Да здравствует новая модель отношений!

Подобная схема взаимоотношений между врачом и пациентом — привычная реальность современного общества. И так было испокон веков. Возьмём, к примеру, аюрведический трактат «Аштанга-хрдайа-самхита» написанный в VII веке. Там мы найдём описание требований к врачу и пациенту: «Умелый, понявший смысл писаний от учителя, имеющий опыт, чистый — таковы четыре качества врача». <…> «Обеспеченный, выполняющий указания врача, способный дать нужную информацию и наделённый терпением — таковы четыре качества пациента».

Если капнуть историю ещё глубже, то исследования антропологов, побывавших в очагах архаичной племенной культуры, также показывают, что и в первобытном обществе используется та же схема. Знахарь, шаман, колдун — человек с высоким статусом, его мнение авторитетно, а приказы выполняются неукоснительно. Когда больной обращается к нему за помощью, то вверяет свою судьбу в его руки. Так было испокон веков. Врач должен быть компетентным, а пациент должен ему доверять. Эта схема взаимоотношений между врачом и пациентом существовала всю многотысячелетнюю историю человечества. И эта схема рушится на наших глазах. Такова реальность, в которой мы сейчас живём.

Наше время диктует новую схему, где пациент начинает играть активную роль, как в диагностике, так и в лечении. Естественно, что речь не идёт о том, чтобы пациент, начитавшись в интернете про симптомы болезней, начал с упоением их искать у себя, а затем, активно убеждать врача в том, что он уже поставил себе диагноз и даже выяснил как лечиться, а к врачу зашёл просто так в гости, чтобы тот порадовался за него, за то что он такой умный. Я не такую схему «сотрудничества» имею в виду. Речь идёт о другом.

О том, что:

Во-первых, пациент может принять активное творческое участие в сборе данных о своём состоянии.

Особенность современной эпохи — в размывании границ профессионального и любительского. Сейчас время глобального размывания границ. Размыты даже границы военных и гражданских технологий. Про использование военными гражданского оборудования и проникновение военных технологий в товары народного потребления я сейчас говорить не буду. Это слишком далеко от нашей темы, хотя и чрезвычайно интересно. Сразу перейду к тому, что ближе к нашему болезненному вопросу.

Развитие современной электроники привело к появлению нового типа устройств, которыми могут пользоваться одновременно как профессионалы, так и простые граждане. В частности, запись ЭКГ. Раньше записать ЭКГ мог только врач. Только у врачей было соответствующее профессиональное оборудование и необходимые навыки. Сейчас ситуация изменилась.

Так выглядела запись ЭКГ в начале XX века

Так выглядит запись ЭКГ в современной поликлинике

А вот пример портативного устройства стоимостью всего 3400 рублей и вот облегчённый вариант за 2600 рублей (Примечание. Когда я найду достойную альтернативу, я тут же расширю список рекомендованных мною устройств. Но на данный момент, это лучшее оборудование по соотношению цена–качество из того, что я смог найти после очень долгих и тщательных поисков). При этом эти приборы обеспечивают профессиональное качество записи сигнала, позволяют экспортировать результаты обследования в открытый международный формат записи медицинских данных EDF.
Это очень простое в использовании оборудование. Ничего хитрого в том, чтобы прикрепить электроды к телу и нажать на кнопку «Начать запись» — нет.

Во-вторых, пациент может принять активное участие в анализе этих данных и сопоставлении их с обстоятельствами своей жизни.

Существует метод неспецифической диагностики (этот термин использован в официальных Методических рекомендациях по ВСР) функционального состояния организма. Из пятиминутной записи ЭКГ с помощью простенькой компьютерной программы извлекается ритмограмма сердца, затем производится её математический анализ.

Освоить азы этого метода очень легко, для этого не требуется наличия специального медико-биологического образования. Я бы даже сказал, наличие медицинского образования даже мешает, так как это метод неспецифической диагностики. В чём тут проблема для врачей, я рассказывал в статье: «Вариабельность сердечного ритма: забытое наследие космической медицины СССР». в разделе «Революция в медицине, которая перевернула с ног на голову основной принцип медицинской диагностики».

В итоге получается следующее.

Любой пациент может получить в своё распоряжение мощнейший инструмент, позволяющий ему самостоятельно как оценивать своё функциональное состояние, так и контролировать эффективность того лечения, которое ему назначил врач.

Причём, с учётом того, что подавляющее большинство врачей этим инструментом не пользуются, то назревает конфликт, так как нарушается общепринятая схема взаимоотношений между врачом и пациентом, существовавшая на протяжении всей предыдущей истории человеческой цивилизации. Этот процесс является одним из фрагментов глобального цивилизационного сдвига. Дальше начинается иная цивилизация, где будут совсем другие взаимоотношения между людьми и изменение отношений между врачами и пациентам лишь часть этих трансформаций.

Чтобы объяснить всю глобальность и фатальность грядущей трансформации общества я обращусь к идеям, описанным знаменитым канадским социологом Маршаллом Маклюэном. В своей книге «Понимание Медиа: Внешние расширения человека» в главе: «Горячие и холодные средства коммуникации» он приводит пример того, как появление нового горячего средства в холодной культуре разрушает эту давно сложившуюся архаичную культуру. Для тех, кто не знаком с работами Маршалла Маклюэна, я сначала кратко поясню, что понимается под «средством коммуникации», затем, как отличаются горячие и холодные средства, а потом дам цитату того понравившегося мне примера из его книги, а затем поясню, как маленькие «диагностические коробочки» разрушат старый тип взаимоотношений между врачом и пациентом. А потом объясню, что вырастет на обломках старого мира. И самое главное, я расскажу, как не ждать, когда старый мир рухнет, а уже сейчас начать строить новый мир и начинать в нём обживаться. В общем, от философии я перейду к практике.

Что понимается под термином «средство коммуникации»?

Речь идёт вообще обо всём, что расширяет человеческие органы чувств. Например, изобретение письменности изменило коммуникацию людей, дополнило, а часто и заменило устную речь, это трансформировало общество, создало предпосылки для формирования крупных государств. Вспомните, как в школе на уроках истории проходили древний Египет с его писцами и глиняными табличками. Без них невозможно представить власть фараонов. Следующий этап: «Изобретение книгопечатания укрепило и расширило новую визуальностъ прикладного знания, создав первый однотипный и воспроизводимый товар, первый конвейер и первую отрасль массового производства».
А появление газет — периодических печатных изданий — стало локомотивом социальных преобразований. В частности подготовило Великую французскую революцию.
«…именно печатное слово, достигшее в восемнадцатом веке культурной насыщенности, гомогенизировало французскую нацию. Французы стали похожи друг на друга от севера до юга. Книгопечатный принцип единообразия, непрерывности и линейности переборол сложности древнего феодального и устного общества. Революция была совершена новыми литераторами и юристами».
Кстати, только в Париже в 1789 году насчитывалось свыше 150 газет.

Но если письменность и книгопечатание это явные «расширители» органов чувств и способов коммуникации, и вполне понятна мысль, что расширение органов чувств ведёт к изменению способа восприятия информации и способа коммуникации, — это легко укладывается в голове. Но по Маклюэну, к средствам коммуникации относятся вообще все значимые изобретения и новшества, в том числе важные ресурсы экономики. «Общество, экономика которого зависит от одного или двух основных ресурсов например, хлопка, зерна, леса, рыбы или скота, — скорее всего будет иметь в результате этого некоторые очевидные социальные формы организации». Точно так же к средствам коммуникации Маклюэн относит и появление рабства в античном мире. «Каждый римлянин был окружен рабами. Раб и его психология наводнили древнюю Италию, и каждый римлянин внутренне — и, разумеется, непреднамеренно становился рабом».

Итак. Все значимые новации Маклюэн рассматривает как средства коммуникации и как способы расширения чувств. При этом каждое значимое новое расширение чувств одновременно несёт в себе и новое «сообщение», трансформирующее человеческое общество. Самое цитируемое высказывание Маршала Маклюэена: The Medium is the Message (Средство коммуникации есть сообщение). Вот одно из возможных его толкований: тип и форма медиа (generic form of media) важнее того значения (meaning) или содержания (content), которое оно передает, т.е. сама форма средства коммуникации меняет наше сознание.
Понимаете?.. Так и появление «маленьких коробочек» для самостоятельной записи ЭКГ и анализ ВСР — меняют наше сознание. Но к этому я ещё доберусь. Возвращаюсь к Маклюэну и его терминологии.

Горячие и холодные средства коммуникации.

«Горячее средство — это такое средство, которое расширяет одно-единственное чувство до степени «высокой определённости». Высокая определённость — это состояние наполненности данными. Фотография, с визуальной точки зрения, обладает «высокой определённостью». Комикс же — «низкой определённостью», просто потому что он дает очень мало визуальной информации».

Дальше Маклюэн пишет, что горячие и холодные средства вызывают прямо противоположную реакцию у людей: «…горячие средства коммуникации оставляют аудитории не очень много простора для заполнения или довершения. Горячие средства характеризуются, стало быть, низкой степенью участия аудитории, а холодные — высокой степенью ее участия, или достраивания ею недостающего».

Я нигде у Маклюэна не нашёл, чтобы он проводил параллели с философией даосизма, но близость понятий «холодное-горячее» и «инь-ян» очевидна. Уверен, что Маклюэн это отлично понимал, тем более, что он в одной из своих книг — «Галактика Гутенберга» цитирует древнюю китайскую притчу. Но, тем не менее, он нигде не использует термины «инь-ян» и даже слово «диалектика» не использует. Скорее всего, он делает это намерено, чтобы оставаться в формальных рамках научного дискурса, дистанцировавшись от любой философии, как китайской, так и западной. Ещё один важный момент заключается в том, что термины «горячие и холодные средства коммуникации» он предложил в рамках науки относящейся к гуманитарной области знания — социологии. Это очевидная мысль, то, что философский принцип он использовал в рамках гуманитарной науки, но на всякий случай, я заостряю на ней внимание, так как даже в беседе с весьма начитанными людьми я неоднократно с удивлением обнаруживал, что под словом наука, они часто понимают исключительно естественные науки, забывая о существовании гуманитарных.

А моя статья посвящена именно гуманитарному вопросу: как расширение чувств пациентов новыми приборами повлияет на взаимоотношения врача и пациента. Я сейчас рассматриваю социальную сферу и поэтому обращаюсь к идеям Маршала Маклюэна, самого выдающегося социолога XX века. Но при этом я ещё раз обращу внимание на тот факт, что если вчитаться в то, что он пишет, то не остаётся никаких сомнений, что для описания процессов социальной трансформации он применил основной принцип даосской философии. Причём, сделал это весьма глубоко. Я не буду сейчас об этом долго разглагольствовать, но тем, кто захочет прочитать или перечитать его книгу «Понимание медиа» я предлагаю обратить в его тексте на те места, где он описывает следующие процессы:

• Горячее средство вызывает холодную реакцию аудитории, а холодное средство — горячую реакцию аудитории (ян вызывает инь, а инь — ян).
• Новое средство коммуникации, если в момент своего появления оказывается горячим, то постепенно становится холодным и наоборот (изменение любого явления происходит через чередования этапов инь и ян).
• Одно и то же средство коммуникации в разных культурах воспринимается по-разному. В одних оно оказывается горячим, а в других холодным (относительность понятий инь и ян).
• Некоторая взаимозаменяемость горячих и холодных средств коммуникации (Есть разные стратегии поведения. Любой практический вопрос может быть решён как минимум двояко: активный способ — борьба, трансформация (ян), либо пассивный — поглощение, приспособление (инь)).

Да и сам факт, что он использовал термины «холодное» и «горячее» уже указывает на «инь-ян», так как горячесть-холодность это одна из самых главных пар качеств, характеризующих проявление инь-ян. Я акцентирую на этом внимание, так как понимание философского принципа инь-ян и способность применять его на практике, очень важны для работы с методом ВСР. Боле того, это водораздел между глубинным пониманием сути метода ВСР и поверхностным использованием его отдельных прикладных возможностей.

Как я уже писал в статье: Вариабельность сердечного ритма: забытое наследие космической медицины СССР на преемственность метода ВСР и традиционной китайской пульсовой диагностики указывал главный редактор официальных минзравовских Методических рекомендаций д.м.н. Роман Маркович Баевский, конечно, при этом, не используя сами китайские термины, а лишь делая тонкий намёк. Вообще если брать такую глобальную тему, как синтез западной науки и традиционных знаний Востока, то тут всё упирается в диалектику и инь-ян. Именно близость законов западной диалектики и понятий традиционной китайской философии закладывает фундамент под их синтез.

Это архиважная тема и о ней у меня написан большой материал, он ещё лежит в черновиках, но, надеюсь, в итоге я его завершу и опубликую. И, наверно, я буду первым автором, кто будет говорить о важности китайской культурной революции 1966–1976 годов в деле закладывания философского фундамента под этот процесс. Причём я буду это рассматривать, приводя факты и цитаты, как самих участников тех событий, так и очевидцев — западных исследователей. И расскажу, как дальше развивается процесс синтеза западной науки и традиционных знаний, дам ссылки на учёных, занимавшихся этим, и предложу своё видение дальнейшего пути и приглашу принять в этом участие желающих (небольшой спойлер будущей статьи из «Крамольного учебника по ВСР» — он тоже ещё в черновиках).

А вот тот любопытный пример, которым Маклюэн проиллюстрировал разрушение новым горячим средством коммуникации архаичного общества. Маклюэн сам приводит этот пример с цитатой на другого автора, а я просто скопирую текст из книги Маклюэна:
«Пример разрушительного воздействия горячей технологии, приходящей на смену холодной, приводит Роберт Тиболд в книге «Богатые и бедные». Когда австралийские аборигены получили от миссионеров стальные топоры, их культура, базирующаяся на каменном топоре, потерпела катастрофу. Каменный топор был не просто редкостью; он всегда служил основным статусным символом, подчеркивающим значимость мужчины. Миссионеры привезли с собой кучу острых стальных топоров и раздали их женщинам и детям. Мужчинам приходилось даже брать их у женщин взаймы, и это вызвало катастрофическое падение мужского достоинства. Племенная и феодальная иерархия традиционного типа быстро разрушается при столкновении с любым горячим средством коммуникации механического, единообразного и повторимого типа».

А теперь, давайте порассуждаем о «коробочках», которые, как я обещал, разрушат ставшую архаичной модель отношений между врачом и пациентом.

Представьте ситуацию: простой человек, интересующийся своим здоровьем, приобретает «коробочку» — прибор для записи ЭКГ, осваивает работу с ним и анализ ВСР. Это всё очень несложно. Азы метода ВСР можно изучить буквально за несколько часов, затем нужно в свободное время недельку поиграться с прибором, освоиться. И это уже позволит начать следить за динамикой своего функционального состояния и понимать когда что-то пошло не так. И теперь представьте гипотетическую ситуацию. Этот человек обращается к врачу и говорит: «у меня существенно изменился вегетативный баланс. Вот смотрите (показывает файлы обследований), я вёл наблюдения и если раньше колебания вегетативного баланса были в пределах следующих значений…, а тут уже целую неделю вегетативный баланс нарушен, причём последние показатели весьма далеки от самых широких представлений о нормативах, при этом…». Далее он может рассказать, что не заметил никаких признаков заболеваний или сообщить, что это изменение вегетативного баланса происходило на фоне следующих обстоятельств его жизни, или он даже скажет, что заметил явные признаки болезни и расскажет о беспокоящих его симптомах. Это уже варианты, того, что он скажет врачу. И тут возникает вопрос, как врачу реагировать на такого умника?
Причём, давайте признаем тот факт, что подавляющее большинство врачей вообще ничего не знают про ВСР, и тут вдруг возникает такой вот эрудированный пациент.

Как на это будет реагировать врач?

И вот тут проявляется относительность понятий горячее и холодное.
Если сравнивать ВСР с методами специфической диагностики, то по классификации Маклюэна ВСР будет являться холодным способом расширения чувств, так как предоставляет максимум простора для «достраивания информации». Психолог, рефлексотерапевт, фитотерапевт, мануальный терапевт, гирудотерапевт и так далее — все смогут увидеть в этом своё. И все эти разнообразные точки зрения могут быть актуальными. Этим ВСР принципиально отличается от горячих методов расширения чувств, используемых медициной нацеленной на постановку специфического диагноза. К примеру, рентгеновский снимок не оставляет простора для интерпретации. Перелом кости — он либо есть, либо его нет. Если остались сомнения, то врач сделает повторный снимок под другим углом и получит однозначный результат. Нет смысла перечислять все современные горячие средства медицинской диагностики. Если эти методы нацелены на диагностику специфических нарушений, то они очень «горячие». Кстати, диагноз ЭКГ, в том ключе, в каком его проводит кардиолог, тоже очень горяч. Так как результат диагностики ЭКГ — выявление специфических нарушений в работе сердца.

Теперь об этой двойственности применительно к ВСР.

ВСР, будучи холодным, по сравнению с другими методами диагностики, оказывается очень горячим средством, когда оказывается в руках не врача, а пациента. Это происходит потому, что пациент сам из холодного — имеющего мало информации, превращается в горячего — в насыщенного данными.

Продолжаем рассматривать наш гипотетический случай, когда пациент приходит к врачу холистической медицины, имея на руках динамику своих ВСР-обследований, и тут завязывается очень горячая ситуация.

Во-первых, как я уже упоминал, не факт, что врач знаком с методом ВСР и в состоянии понять ту информацию, что принесёт ему пациент. Метод ВСР не является единственным способом оценки целостного состояния организма. Я не владею статистикой использования неспецифических методов диагностики, да и вряд ли она вообще существует. Но, как мне думается, самым популярным методом является кожно-гальванический тест (Фолль, Накатани) — его используют рефлексотерапевты. Газоразрядную визуализацию (ГРВ), основанную на эффекте Кирлиан любят биоэнергетики, гирудотерапевты и некоторые натуропаты. Представители аюрведы, традиционной китайской медицины и тибетской — используют старую проверенную временем пальпаторную диагностику пульса, диагностику по языку и аппаратные методы пульсовой диагностики. Также существуют и различные авторские методы диагностики. При этом ВСР в основном используют врачи спортивной медицины, а не восстановительной. Так сложилось.

Однозначно, что метод ВСР не является самым популярным у представителей холистической медицины. Лично я уверен в том, что это серьёзное упущение, так как ВСР имеет очень большие преимущества. О них я расскажу чуть дальше, а сейчас просто остановлюсь на том факте, что каждый врач использует привычные для себя методы диагностики и не факт, что он сможет прочитать данные ВСР.

Во-вторых. Когда диагностику проводить врач, то в большинстве случаев он сможет сделать только одно обследование. Пациент пришёл к нему на приём, врач воспользовался тем методом диагностики, которым владеет, и провёл одно обследование. И это всё. Дальше он должен принять решение и сделать назначение. А если он не в состоянии поставить диагноз, то начинает гонять пациента сдавать разнообразные анализы. Но это уже подход общепринятой медицины, ориентированной на нозологический диагноз. А я сейчас говорю про холистический подход, ориентированный в первую очередь на неспецифический диагноз. И по идее, неспецифический диагноз ставится быстро. Но тут возникает очередной очень интересный момент.

Давайте, сравним: у пациента есть анализ долговременной динамики своего состояния, а у врача — только результаты одиночного обследования его сиюминутного состояния. Спрашивается: у кого информации больше? Получается, что в данном случае — у пациента. И кто тут из них горячий, а кто холодный?

Но тогда можно прийти к выводу, что в данной ситуации именно пациент должен в тонкостях объяснять своему врачу результаты своей диагностики, а не наоборот. И если врач уверен в своём профессионализме и не боится, что умный пациент может его затмить, то по идее он должен внимательно изучить как эти данные, так и мысли, высказанные пациентом. А если вдобавок пациент вёл дневник, в котором описывал жизненные обстоятельства, на фоне которых он проводил обследования, то можно считать, что он пришёл к врачу практически с готовым неспецифическим диагнозом. Согласитесь, это уже вносит серьёзную коррекцию в привычную модель отношений врача и пациента. Спрашивается, раз он такой умный, то зачем вообще пришёл? А пришёл он потому, что врач владеет методами терапии. И пациент ожидает, что врач применит свои умения для коррекции того системного нарушения, что он уже самостоятельно выявил. Тут мне могут возразить, что у врача больше знаний и больше опыта… и что он, изучая данные, предоставленные пациентом, увидит в них что-то новое, что не уловил пациент. И тут он перехватит инициативу, и они вернутся к классической схеме субъектно-объектных взаимоотношений. Возможно да, а возможно и нет. Тут всё обстоит гораздо сложней. Как я уже объяснял ранее, чтобы научиться грамотно интерпретировать ВСР-обследования, медико-биологическое образование не нужно. Оно даже мешает, так как ценность ВСР именно в умении понять абстрактную модель регуляции ритма сердца, а не в знании физиологии. А человеку приученному мыслить анатомическими категориями и причинно-следственными цепочками, сложно переключится на абстрактно-символическое мышление и диалектику — научиться воспринимать любую ситуацию как этап бесконечной пульсации сил (единство и борьба противоположностей — западная диалектика и взаимодополнение противоположностей — философия Востока), нарушение баланса которых и привело к болезни.

В-третьих. Любая программа терапии, теоретически предусматривает возможность внесения в неё индивидуальных изменений в процессе самого лечения. Но для этого нужны оперативные данные о динамике состояния пациента в течение курса лечения. В ситуации, когда аппаратными средствами контроля обладал только врач, то, конечно же, взаимоотношения строились по старой привычной схеме. Врач, спустя некоторое время проводил повторную диагностику и вносил коррективы в схему лечения. Но получать большой массив данных о ежедневной динамике состояния пациента врач мог только в случае, если пациент находился в стационаре. Но это делается только в случаях очень тяжёлого заболевания. При этом регулярное обследование пациента требует существенного увеличения финансовых затрат, поэтому, даже помещение пациента в стационар не гарантирует, что будут проводиться ежедневные обследования.

Но в случае, если контроль состояния перекладывается на пациента, это не только всё упрощает, но и становится очередным фактором, меняющим схему взаимоотношений между врачом и пациентом, переводя их в плоскость ещё более тесного и более продуктивного партнёрства, чем это было в односторонней схеме субъектно-объектных отношений. Более продуктивно потому, что возрастает качество диагностики. И опять же — обладателем горячих данных становится в первую очередь пациент. И если это пациент умеющий анализировать ВСР, то он самостоятельно может понять, его состояние вообще меняется в процессе терапии или нет, а если меняется, то в какую сторону. Причём, тут необязательно ежедневное внимание врача. Если это не критическая ситуация, то разумнее, чтобы первичный анализ делал сам пациент, а в случае обнаружения отклонения от ожидаемой динамики (которую они оговорили с врачом), то информировал бы об этом врача.

Нужно уточнить, что, говоря о пациенте занимающимся самостоятельной записью ЭКГ и анализом ВСР, я подразумеваю не обязательно самого пациента, это может быть член его семьи или доверенное лицо. Если пациент — ребёнок, пожилой человек или находится в тяжёлом состоянии, то эту функцию может выполнять член его семьи — тот, кто освоил метод ВСР и взял на себя задачу — «держать руку на пульсе» у членов своей семьи. Я сторонник идеи, рассматривать ВСР в качестве домашнего средства контроля состояния всей семьи. Чтобы в каждой семье, где заботятся о здоровье её членов, нашёлся бы человек, взявший на себя эту функцию.

И говоря о трансформации модели отношений врач–пациент, я расширяю эту модель до отношений между врачом и представителем семьи пациента. По сути, этот подход возвращает нас к архаичной идее семейного врача. На это есть несколько причин. Во-первых: если у того, кто представляет интересы семьи, сложились плодотворные отношения с каким-либо врачом, то вполне можно предположить, что в случае заболевания любого из членов семьи, он в первую очередь обратится именно к этому проверенному врачу. И вторая причина: если воспринимать болезнь диалектически, то можно получить очень важную информацию, если сопоставить ритм сердца всех членов семьи. Идея очень простая и очень фундаментальная. Если ВСР отражает взаимоотношения человека и внешней среды, то в первую очередь нужно исследовать самое ближайшее окружение, то есть семью. Мне буквально на днях прислали очень интересные обследования одной семейной пары. Случай оказался настолько интересный, что я написал отдельную статью: «Что можно узнать, исследуя ритмы сердец у супругов». В общем, во многих случаях, лечить нужно сразу всех. Конечно, если рассматривать болезнь с холистической точки зрения, а не в рамках прямолинейных причинно-следственных связей.

Это очень любопытный момент — новое средство расширения чувств, появляясь в руках пациента или его семейного представителя, с одной стороны — разрушает проверенную временем субъектно-объектную модель отношений, но при этом, возрождает архаичную, средневековую модель семейного врача — ту модель, которая использовалась в аграрном, феодальном обществе и была разрушена индустриализаций. Но теперь, в период постиндустриальной эпохи, в эпоху информационного общества, когда обезличенность индустриальной эпохи уже приелась, возвращается спрос на утраченную доверительность жизни, бытовавшей в сельскохозяйственной общине, только теперь ей на смену приходит новая община — глобальная деревня. Глобальная деревня и электронное общество — это термины, также предложенные Маршалом Маклюэном. Важно то, что он предвосхитил эту новую тенденцию ещё до появления интернета.

Маклюэн осознал, что электричество, сам факт его повсеместного использования — уничтожает время и пространство, делая коммуникацию мгновенной и независимой от расстояния. А уж что именно является содержанием сообщения и какая специфическая форма используется — телефонный разговор, телепередача, или просто электрическая энергия, чтобы зажечь лампочку — это уже детали. Важен сам факт, что осуществляется мгновенное взаимодействие на любом расстояние. Столь плотное взаимодействие трансформирует общество, люди оказываются очень тесно связанными с друг другом. Но это не означает, что электричество их обязательно сплачивает, скорее оно усиливает любые тенденции, как к сплочению общества, так и к обострению имеющихся противоречий. Если раньше, время и расстояние были препятствиями для этого, то сейчас весь земной шар сжался в одну точку. И жизнь в глобальной деревне не обязательно оказывается комфортной, так как человек оказывается беззащитным как перед объёмом, так и перед качеством коммуникации. И тут начинается этап новой трайбализации — «восстановление племенного образца интенсивного вовлечения» — если использовать цитату от Маклюэна. Высокая интенсивность коммуникации способствует кристаллизации людей вокруг тем, представляющих для них важность. Причём, если в предыдущие эпохи любая коммуникация и любые объединения были предопределены самим фактом принадлежности человека к: роду, племени, касте, сословию, нации, классу, профессии, то в электрическую эпоху человек может оказаться вовлечённым в самые разные круги коммуникации с разной степенью интенсивности и вовлечённости. И что очень важно, у него появляется выбор, во всяком случае, если он подойдёт к этому осознано, ну или он может, как щепка нестись по воле волн и потом удивляться, как же его так угораздило оказаться втянутым в ту или иную коммуникацию.

А ближе к нашему гипотетическому примеру с технически продвинутым пациентом, это означает следующее: я предлагаю рассматривать метод ВСР как универсальный способ коммуникации между всеми участниками, вовлечёнными в вопрос восстановления здоровья.

Почему именно ВСР, а не другой метод диагностики?

Когда вопрос стоит в поиске наиболее информативного метода оценки целостного состояния человека, то исследование ритма сердца тут вне конкуренции. Сердечно-сосудистая является главной транспортной магистралью снабжающей энергией весь организм. И на фоне этого факта, любые другие биологические сигналы оказываются лишь зеркалами, отражающими движение энергетических потоков. Понятно, что и по состоянию языка, радужной оболочки глаз, даже по состоянию ногтей, можно судить о состоянии организма в целом. Но это уже вторичные биологические сигналы. Причем, даже газоразрядная визуализация, несмотря на всю волшебность и красочность процесса, оказывается вторичным сигналом, так как характер кирлиан-свечения на кончиках пальцев рук зависит от микроциркуляции крови, то есть ГРВ можно считать косвенным способом оценки сердечно-сосудистой системы — опять вторичность. А метод ВСР обращается к самой начальной точке, формирующей работу всей сердечно-сосудистой системе, к ритму активности водителей сердца, генерирующих электрические импульсы. Тут даже все варианты исследования пульсовой волны, оказываются способами анализировать вторичный биологический сигнал.

Метод ВСР одновременно имеет хорошо проработанную научную теоретическую базу и при этом является наследником традиционной китайской пульсовой диагностики, о чём прямо заявлял автор Методических рекомендаций по использованию ВСР, д.м.н. Роман Маркович Баевский.
Плюс — это очень простая методика проведения обследования. Настолько простая, что её может освоить любой желающий и очень быстро. Наличие международного стандарта для записи данных — EDF и низкая цена на оборудование, — плюсов очень много.
В общем, преимуществ у метода ВСР настолько много, что, по сути, он является единственным кандидатом на роль универсального метода оценки целостного состояния человека и его взаимоотношений с внешней средой.

Я понимаю, что очень сложно принять тот факт, что наша цивилизация в своём развитии подошла к часу «Икс» и нужно сделать первый шаг в новый, неизведанный мир, где будут совершенно другие взаимоотношения. Можно, конечно, делать вид, будто ничего не происходит, либо ждать, когда сдвинется основная масса людей, дождаться, когда они уже протопчут дорогу, а можно стать пионером и начать возделывать кусочек будущего мира вокруг себя уже сейчас, чтобы быть в числе тех, кто соберёт плоды первого урожая.
А чтобы этих полезных плодов было больше, я предлагаю не вариться в собственном соку, а уже начать строить сообщество людей, готовых сделать шаг навстречу новой цивилизации.
У меня родилось название: «Сообщество исследователей ритма сердца и зигзагов судьбы». На первом этапе, я вижу это сообщество как неформальное объединение людей, знающих общий язык — язык ритма сердца, придерживающихся общих взглядов на здоровье и начинающих строить отношения на основе партнёрства. Продолжение темы в одноимённой статье: «Сообщество исследователей ритма сердца и зигзагов судьбы».

Комментарии: